Палата номер шесть
Ночь обнимает месяц рогатый…
залюбовался шестой палатой
друг…
ведьмы готовят шальное зелье
и собираются для веселья
в круг…
шьёт для ребёнка
крестьянка юбку,
курит мужик самодельную трубку…
дым
гонит безжалостный
ветер к лесу…
леший царапает пакт Дантесу…
с ним
я соглашусь и поставлю
вензель…
Пушкин был гений, а леший бездарь,
но
стонет его деревянное
сердце…
кто виноват, не ответит Герцен…
сном
мне бы забыться от разных
мыслей
тех, что на сердце кнутом зависли…
здесь
не лукоморье – простая
хата…
знать, и меня заждалась палата
шесть…
Шоу
Там, где гаснут огни над святынею Храма большого,
где иконы
безлики – не вымолвят слова в защиту,
спецэффекты включают огни настоящего
шоу,
превращая молитвы в безумно – шальные кульбиты…
… Тошнотворность
духОв… мягкий голос-подобие ваты…
шоумен, улыбаясь фальшиво, всегда
многословен…
… а вокруг – разномастово — разноразмерны пуанты…
и послали б
друг друга дав… но – гонорар баснословен…
Невозможно остаться
Холодеют ладони.
Я не верю словам.
Оправдание тонет,
Словно в лужах листва.
Обрывай мою память
Озорной ветерок.
Из листов со стихами
Разожгу костерок.
С новой строчки, с абзаца
Стану буквы копить.
Невозможно остаться,
Где не в силах простить
Зарисовки будничных дождей
Зарисовки будничных дождей…
Я за осень больше не в ответе.
Не нашел законов Фарадей —
Мне и ей смешаться в общем свете.
На прощальный журавлиный стон
Мой покой уже не отзовется.
Боже, как звенит она листом,
Мокрой песней по тропинкам льется!
Делим свет на две дуги венца:
Ей – полнеба, мне — от солнца долька.
Не закрою тучами лица.
Не заплачу… Сколько можно?.. Сколько?
Мой серебряный век
Мой серебряный век, как двоими забытая свадьба,
Как гравюры монет, запыленные «под алюминь…»
Пропивает последнее слово сумятица – сватья,
Допевает отверженный хор безусловный «аминь»…
Я брожу неприкаянной — мне не хватает светила,
Собираю огни зажигалок луне на прогрев…
Я забыла вернуть всех, кого, полюбив, не простила,
И для новой мелодии выбрать зовущий припев.